Неточные совпадения
Только на осьмой день, около полдён, измученная команда
увидела стрелецкие высоты и радостно затрубила в рога. Бородавкин вспомнил, что великий князь Святослав Игоревич, прежде нежели побеждать
врагов, всегда посылал сказать:"Иду на вы!" — и, руководствуясь этим примером, командировал своего ординарца к стрельцам с таким же приветствием.
Сережа, и прежде робкий в отношении к отцу, теперь, после того как Алексей Александрович стал его звать молодым человеком и как ему зашла в голову загадка о том, друг или
враг Вронский, чуждался отца. Он, как бы прося защиты, оглянулся на мать. С одною матерью ему было хорошо. Алексей Александрович между тем, заговорив с гувернанткой, держал сына за плечо, и Сереже было так мучительно неловко, что Анна
видела, что он собирается плакать.
— Я
враг поездок за границу. И изволите
видеть: если есть начало туберкулезного процесса, чего мы знать не можем, то поездка за границу не поможет. Необходимо такое средство, которое бы поддерживало питание и не вредило.
Вы
видите: все в нем
враг, искуситель или предатель.
Заговорил о превратностях судьбы; уподобил жизнь свою судну посреди морей, гонимому отовсюду ветрами; упомянул о том, что должен был переменить много мест и должностей, что много потерпел за правду, что даже самая жизнь его была не раз в опасности со стороны
врагов, и много еще рассказал он такого, из чего Тентетников мог
видеть, что гость его был скорее практический человек.
И постепенно в усыпленье
И чувств и дум впадает он,
А перед ним воображенье
Свой пестрый мечет фараон.
То
видит он: на талом снеге,
Как будто спящий на ночлеге,
Недвижим юноша лежит,
И слышит голос: что ж? убит.
То
видит он
врагов забвенных,
Клеветников и трусов злых,
И рой изменниц молодых,
И круг товарищей презренных,
То сельский дом — и у окна
Сидит она… и всё она!..
Кабанов. Собрался совсем, и лошади уж готовы. Так тоскует, беда! Уж я
вижу, что ему проститься хочется. Ну, да мало ли чего! Будет с него.
Враг ведь он мне, Кулигин! Расказнить его надобно на части, чтобы знал…
Он
враг всех излияний; многие его даже осуждают за такую твердость его нрава и
видят в ней признак гордости или бесчувствия; но подобных ему людей не приходится мерить обыкновенным аршином, не правда ли?
Клим
видел, что обилие имен и книг, никому, кроме Дмитрия, не знакомых, смущает всех, что к рассказам Нехаевой о литературе относятся недоверчиво, несерьезно и это обижает девушку. Было немножко жалко ее. А Туробоев,
враг пророков, намеренно безжалостно пытался погасить ее восторги, говоря...
— Нет, извините. Если Плеханов высмеивает пораженцев и Каутский и Вандервельде — тоже, так я говорю: пораженцев — брить! Да-с. Брить половину головы, как брили осужденным на каторгу! Чтоб я
видел… чтоб все
видели — пораженец, сиречь —
враг! Да, да!
Иль он сквозь бранный дым
увиделВрага Мазепу, и в сей миг
Свои лета возненавидел
Обезоруженный старик?
— Лжец! — обозвал он Рубенса. — Зачем, вперемежку с любовниками, не насажал он в саду нищих в рубище и умирающих больных: это было бы верно!.. А мог ли бы я? — спросил он себя. Что бы было, если б он принудил себя жить с нею и для нее? Сон, апатия и лютейший
враг — скука! Явилась в готовой фантазии длинная перспектива этой жизни, картина этого сна, апатии, скуки: он
видел там себя, как он был мрачен, жосток, сух и как, может быть, еще скорее свел бы ее в могилу. Он с отчаянием махнул рукой.
Бога сделали
врагом свободы и хотели
видеть свободу в освобождении от идеи Бога.
Занавеска отдернулась, и Алеша
увидел давешнего
врага своего, в углу, под образами, на прилаженной на лавке и на стуле постельке. Мальчик лежал накрытый своим пальтишком и еще стареньким ватным одеяльцем. Очевидно, был нездоров и, судя по горящим глазам, в лихорадочном жару. Он бесстрашно, не по-давешнему, глядел теперь на Алешу: «Дома, дескать, теперь не достанешь».
Увидев почти нежную дружбу и участие к себе всех этих мальчиков, прежних
врагов своих, он был очень тронут.
— А вот мой личный
враг идет, — промолвил он, вдруг вернувшись ко мне, —
видите этого толстого человека с бурым лицом и щетиной на голове, вон что шапку сгреб в руку да по стенке пробирается и на все стороны озирается, как волк?
Ночуя в одной комнате с человеком, коего мог он почесть личным своим
врагом и одним из главных виновников его бедствия, Дубровский не мог удержаться от искушения. Он знал о существовании сумки и решился ею завладеть. Мы
видели, как изумил он бедного Антона Пафнутьича неожиданным своим превращением из учителей в разбойники.
В 1846, в начале зимы, я был в последний раз в Петербурге и
видел Витберга. Он совершенно гибнул, даже его прежний гнев против его
врагов, который я так любил, стал потухать; надежд у него не было больше, он ничего не делал, чтоб выйти из своего положения, ровное отчаяние докончило его, существование сломилось на всех составах. Он ждал смерти.
В старом режиме стража тюрьмы состояла из довольно добродушных русских солдат, которые
видели в заключенных не «
врагов народа», а
врагов правительства, начальник тюрьмы управлял патриархально, если не был особенным зверем, что, конечно, случалось.
В режиме советском, революционном, стража тюрьмы
видела в заключенных «
врагов народа» и революции, и управление тюрьмы было отнюдь не патриархальным, оно отражало диктатуру и террор.
Он являлся под всевозможными предлогами, чтобы хоть издали
увидеть своего красивого молодого
врага.
Я не знал, что такое «бырь», и прозвище не обижало меня, но было приятно отбиваться одному против многих, приятно
видеть, когда метко брошенный тобою камень заставляет
врага бежать, прятаться в кусты. Велись эти сражения беззлобно, кончались почти безобидно.
Но иногда он производит впечатление
врага общества, он
видит в обществе, в совершенном обществе
врага личности.
Но кроме
врагов, бегающих по земле и отыскивающих чутьем свою добычу, такие же
враги их летают и по воздуху: орлы, беркуты, большие ястреба готовы напасть на зайца, как скоро почему-нибудь он бывает принужден оставить днем свое потаенное убежище, свое логово; если же это логово выбрано неудачно, не довольно закрыто травой или степным кустарником (разумеется, в чистых полях), то непременно и там
увидит его зоркий до невероятности черный беркут (степной орел), огромнейший и сильнейший из всех хищных птиц, похожий на копну сена, почерневшую от дождя, когда сидит на стогу или на сурчине, —
увидит и, зашумев как буря, упадет на бедного зайца внезапно из облаков, унесет в длинных и острых когтях на далекое расстояние и, опустясь на удобном месте, съест почти всего, с шерстью и мелкими костями.
Мне случалось наезжать на стаи куропаток, которые при мне прятались таким образом, потому что в то же время
видели плавающего в облаках своего смертельного
врага.
Зайца
увидишь по большей части издали, можешь подойти к нему близко, потому что лежит он в мокрое время крепко, по инстинкту зная, что на голой и черной земле ему, побелевшему бедняку, негде спрятаться от глаз
врагов своих, что даже сороки и вороны нападут на него со всех сторон с таким криком и остервенением, что он в страхе не будет знать, куда деваться…
Затем подошел к князю, крепко сжал и потряс ему обе руки и объявил, что, конечно, он вначале, как услышал, был
враг, что и провозгласил за бильярдом, и не почему другому, как потому, что прочил за князя и ежедневно, с нетерпением друга, ждал
видеть за ним не иначе как принцессу де Роган; но теперь
видит сам, что князь мыслит по крайней мере в двенадцать раз благороднее, чем все они «вместе взятые»!
6 июня… Газеты мрачны. Высаживаются
враги в разных пунктах наших садов и плавают в наших морях. Вообще сложное время, и бог знает чем все это кончится. Настоящих действователей у нас не
вижу. Кровь льется, и много оплакиваемых…
Но он тотчас же, почти не глядя на репортера, каким-то глубоким, бессознательным инстинктом,
увидел и почувствовал эти широкие кисти рук, спокойно лежавшие на столе, эту упорно склоненную вниз голову с широким лбом и все неуклюже-ловкое, сильное тело своего
врага, так небрежно сгорбившееся и распустившееся на стуле, но готовое каждую секунду к быстрому и страшному толчку.
Во-вторых, как это ни парадоксально на первый взгляд, но я могу сказать утвердительно, что все эти люди, в кругу которых я обращаюсь и которые взаимно
видят друг в друге «политических
врагов», — в сущности, совсем не
враги, а просто бестолковые люди, которые не могут или не хотят понять, что они болтают совершенно одно и то же.
И все эти прихотливые буржуа
видят друг в друге смертельных
врагов, предаются беспрерывным взаимным пререканиям и в этих чисто внешних эволюциях доходят иногда до такого пафоса, что издали кажется, не забыли ли они, что у всех у них одна цель: чтоб государство оставалось неприкосновенным, и чтоб буржуа был сыт, стоял во главе и благодушествовал.
Мать слушала его слабый, вздрагивающий и ломкий голос и, со страхом глядя в желтое лицо, чувствовала в этом человеке
врага без жалости, с сердцем, полным барского презрения к людям. Она мало
видела таких людей и почти забыла, что они есть.
Когда Власов
видел, что на него идут люди, он хватал в руки камень, доску, кусок железа и, широко расставив ноги, молча ожидал
врагов.
— Его воспитывает сознательный
враг тех людей, которые мне близки, которых я считаю лучшими людьми земли. Сын может вырасти
врагом моим. Со мною жить ему нельзя, я живу под чужим именем. Восемь лет не
видела я его, — это много — восемь лет!
— Разве мы хотим быть только сытыми? Нет! — сам себе ответил он, твердо глядя в сторону троих. — Мы должны показать тем, кто сидит на наших шеях и закрывает нам глаза, что мы все
видим, — мы не глупы, не звери, не только есть хотим, — мы хотим жить, как достойно людей! Мы должны показать
врагам, что наша каторжная жизнь, которую они нам навязали, не мешает нам сравняться с ними в уме и даже встать выше их!..
— Милостивый государь! позвольте вас поторопить, потому что я не желала бы, чтоб заклятой мой
враг видел мое унижение! — сказала она.
— Невинно,
видит бог, невинно оклеветали меня
враги перед вашим сиятельством; осмелюсь униженно просить выслушать меня и надеюсь вполне оправдаться, но при свидетелях ощущаю робость.
— Долго-с; и все одним измором его,
врага этакого, брал, потому что он другого ничего не боится: вначале я и до тысячи поклонов ударял и дня по четыре ничего не вкушал и воды не пил, а потом он понял, что ему со мною спорить не ровно, и оробел, и слаб стал: чуть
увидит, что я горшочек пищи своей за окно выброшу и берусь за четки, чтобы поклоны считать, он уже понимает, что я не шучу и опять простираюсь на подвиг, и убежит. Ужасно ведь, как он боится, чтобы человека к отраде упования не привести.
— Схожу-с! — повторил капитан и, не желая возвращаться к брату, чтоб не встретиться там впредь до объяснения с своим
врагом, остался у Лебедева вечер. Тот было показывал ему свое любимое ружье, заставляя его заглядывать в дуло и говоря: «Посмотрите, как оно, шельма, расстрелялось!» И капитан смотрел, ничего, однако, не
видя и не понимая.
По случаю этого нашего выстрела вы услышите различные толки матросов и
увидите их одушевление и проявление чувства, которого вы не ожидали
видеть, может быть, — это чувство злобы, мщения
врагу, которое таится в душе каждого.
Враги видели, что что-то непонятное творилось в грозном Севастополе. Взрывы эти и мертвое молчание на бастионах заставляли их содрогаться; но они не смели верить еще под влиянием сильного, спокойного отпора дня, чтоб исчез их непоколебимый
враг, и, молча, не шевелясь, с трепетом, ожидали конца мрачной ночи.
По этим данным я в детстве составил себе такое твердое и ясное понятие о том, что Епифановы наши
враги, которые готовы зарезать или задушить не только папа, но и сына его, ежели бы он им попался, и что они в буквальном смысле черные люди, что,
увидев в год кончины матушки Авдотью Васильевну Епифанову, la belle Flamande, ухаживающей за матушкой, я с трудом мог поверить тому, что она была из семейства черных людей, и все-таки удержал об этом семействе самое низкое понятие.
Но тут произошло нечто совершенно неожиданное: сжав кулаки до боли,
видя красные круги перед глазами, напрягая все мускулы крепкого, почти восемнадцатилетнего тела, Александров уже ринулся с криком: «Подлец», на своего
врага, но вдруг остановился, как от мгновенного удара.
Я
видел потом, не веря глазам своим, что на эстраду вдруг откуда-то вскочила студентка (родственница Виргинского), с тем же своим свертком под мышкой, так же одетая, такая же красная, такая же сытенькая, окруженная двумя-тремя женщинами, двумя-тремя мужчинами, в сопровождении смертельного
врага своего гимназиста.
Парасковья сейчас же начала разгонять тараканов, а за ней и девочка, наконец и курчавый мальчуган, который, впрочем, больше прихлопывал их к стене своей здоровой ручонкой, так что только мокренько оставались после каждого таракана. Бедные насекомые, сроду не видавшие такой острастки на себя, мгновенно все куда-то попрятались. Не
видя более
врагов своих, gnadige Frau поуспокоилась и села опять на лавку: ей было совестно такого малодушия своего, тем более, что она обнаружила его перед посторонними.
Теряя свои владения одно за другим, теснимый со всех сторон
врагами,
видя внутреннее расстройство государства, Иоанн был жестоко поражен в своей гордости, и это мучительное чувство отразилось на его приемах и наружности.
Разбойники, не имея другого оружия, кроме рукопашного, и
видя стреляющих
врагов, защищенных топкою речкой, не выдержали и смешались.
Но вместе с сим,
увидев в ее жалобе лишь предлог для косвенного нападения на его собственную, начальника края, персону, изволил присовокупить, что, истратив силы в борьбе с внутренними
врагами, не имеет твердого основания полагать, чтобы он мог быть в требуемом смысле полезным.
Бегут нестройными толпами
И
видят: в поле меж
врагами,
Блистая в латах, как в огне,
Чудесный воин на коне
Грозой несется, колет, рубит,
В ревущий рог, летая, трубит…
Раньше наша компания старалась держаться во всех играх вместе, а теперь я
видел, что Чурка и Кострома играют всегда в разных партиях, всячески соперничая друг с другом в ловкости и силе, часто — до слез и драки. Однажды они подрались так бешено, что должны были вмешаться большие и
врагов разливали водою, как собак.